Смотрим сканы и читаем перевод интервью.
Кто же Джаред Лето: больше музыкант или все-таки актер? Недавно он дал в Польше впечатляющее шоу вместе со своей группой 30 Seconds To Mars. Один из последних фильмов – «Господин Никто», который вполне может оказаться самой главной ролью Джареда в его жизни. Какими же ещё талантами обладает Джаред, выяснила Mariola Wiktor. Завидуете ей? Это понятно.

Поклонники любят его за роли в «Реквиеме по мечте», «Американском психопате», «Тонкой красной линии». Но он на первое место ставит музыку. В своей группе Джаред – вокалист и гитарист. Однажды он отказался играть в фильме Клинта Иствуда, потому что ему бы пришлось отменить тур. Когда актер Элайджа Вуд прокритиковал его музыку, Джаред завязал с ним драку. Поэтому я знала, о чем мне не следует спрашивать. Мы встретились на балконе отеля Excelsior в Венеции, где проходила премьера «Господина Никто».

Twoj Styl: По всеобщему мнению ты стал актером… случайно. Более того, находясь в статусе звезды и имея за плечами почти двадцатилетнюю карьеру, ты до сих пор не знаешь, хочешь ли этим заниматься. Верно?
Jared Leto: (смеется) Да. Я узнаю, это может прозвучать довольно глупо от почти 40-летнего мужчины, но я все ещё в поиске. Без профессиональной стабильности. Я плохо приспосабливающийся аутсайдер. Не совсем верно, что я не хочу быть актером. Хочу, почему нет. Но я был заинтересован в музыке с самого детства. Я обожал приходить на рок-концерты, впитывать ту атмосферу, мне нравилась спонтанная реакция зала и музыкантов. Я любил чувствовать ту энергию, которая образовывалась между людьми.

Кого ты слушал в молодости?
В старших классах я был большим поклонником группы Rush. Я носил майки с изображением идолов. Я работал на кухнях ресторанов и уборщиком в барах, чтобы у меня были деньги на концерты. Я знавал проституток и наркоманов. Моей целью было изучение и создание набросков. Успокойтесь, я не слетел с катушек. Вместо этого я настолько заинтересовался рисованием, что начал учиться в Университете искусств Филадельфии. К сожалению, я довольно быстро понял, что я не стану следующим Джексоном Поллоком (прим. переводчика: Дж. Полок - американский художник, идеолог и лидер абстрактного экспрессионизма, оказавший значительное влияние на искусство второй половины XX века).

И потом появились мысли об актерстве…
Не совсем! Хотя уже тогда меня заинтересовали картины, но скорее режиссура. В Нью Йорке я начал изучать ее основы. У этой работы много общего с музыкой. Потому что видео клип – это ритм, цепочка динамичных и экспрессивных картинок. Когда, годы спустя, я играл в фильме Дарена Аронофски «Реквием по мечте» я был потрясен видеорядом, который великолепно передал параноидальное состояние героев.

Но ты все время увиливаешь от ответа, как ты стал актером.
Потому что это была извилистая тропа, как ты видишь… Пока я изучал режиссуру, я написал сценарий к этюду “Crying Joy”. У меня не было денег, поэтому в главных ролях снялись мои друзья и я сам. И потом я обнаружил, что актерское мастерство, помимо музыки и рисования – это ещё одна возможность сказать свое слово. Я приехал в Лос Анджелес, прошел курсы актерства и после двух лет ролей второго плана я снялся в сериале «Моя так называемая жизнь».

И это был прорыв?
Тогда я ещё не понимал, что такое популярность. И вдруг, практически в один день я стал известен. Ни один поход утром в магазин или на пробежку с собаками не обходился без криков восхищения и по крайней мере десятка автографов. Но это ещё ничего… Я почувствовал себя настоящим идиотом, когда один из таблоидов назвал меня одним из 50 самых красивых людей.

И что с этим не так? Ты мог бы быть Голливудским любовником.
Я не мужская версия Барби. Я, наверное, знаю, что чувствуют актрисы, у которых амбиции больше, чем просто быть привлекательными. И я также понимаю, как тяжело оторваться от этого клейма. Если бы на меня навесили ярлык романтических комедий и фильмов экшн, я бы застрелился или просто бы развлекался с девчонками – это нехорошо. Я бы не смог смотреть подобные фильмы без чувства, что я распыляю себя.

Ты приехал издалека.
Я много путешествовал в детстве. Моя мама – замечательный фотограф – получала приглашения на съемки от лучших американских журналов. Мы были в Гаити, Бразилии, Аляске, Колорадо. Мы жили в артистическом окружении: музыканты, художники, театральные актеры. Это была жизнь на чемоданах, но словно в сообществе хиппи, где самым важным было творчество и его свобода. И эти ценности я сохранил на всю жизнь.

Но если бы ты согласился с ярлыком героя-любовника, ты бы получил гораздо больше славы и денег.
Если бы мне действительно были нужны деньги, я бы стал биржевым маклером или бы сделал революцию на компьютерном рынке. Я никогда не работаю ради богатства. Здорово, когда работа – это твоя страсть, и каждый день ты чувствуешь, что она развивает тебя, расширяет мышление, заставляет ломать собственные границы, дает шанс узнать о себе и о мире что-то новое. Поэтому я встречал режиссеров, о которых я могу сказать: это честь, что он попросил моего участия в своем проекте.

Мне интересна твоя готовность уродовать себя, набирать вес… Это результат борьбы со стереотипом красивого голливудского парня, или мазохизм, или неверие в собственный потенциал?
В точку! Всего понемногу. Я, наверное, не совсем нормален. Кажется, что когда я делаю что-то с собой ради роли, люди это ценят и обращают меньше внимания на недостатки в игре. Это что-то вроде страховки. В то же самое время я понимаю, что подобные эксперименты разрушают мое здоровье. Но я не идиот и не мазохист. Сейчас, например, у меня проблемы со спиной и суставами после того, как я похудел на 20 кг после роли в «Главе 27».

В «Господине Никто» ты создал роль целой жизни.
Это было одно из самых больших приключений. Я сыграл старого человека, последнего смертного на Земле, который стоит на пороге смерти, но в то же время он последний человек, у которого есть возможность выбора, как прожить эту жизнь. Я сыграл несколько вариантов жизни героя. Последние семь месяцев мы снимали нон-стоп. Это было огромнейшее мероприятие, каждый день грим занимал около 6 часов. Зубные протезы, контактные линзы, фальшивая кожа и уши, грим, изменения всего тела и учение передвигаться со всем этим… Наверное, сейчас у меня бы не нашлось столько сил и мужества повторить все это.

Я думаю, что такая роль не могла не повлиять на твою жизнь.
Я стал по-другому воспринимать случайности. Я стал более внимательным, я понял, что иногда даже самое незначительное решение может полностью изменить ход событий. И я также осознал, как губительна бессмысленная трата времени.

Скоро тебе будет 40. Ты не чувствуешь, что упустил что-то?
Наверное, я знаю о чем ты. О том, что я не создал семью. Но есть ли для этого определенное время? Известно ли, когда это следует делать?

Нет, наверное, нет…
У меня были разные отношения, в большинстве с актрисами, и, к сожалению, ни одно из них не выдержало проверку временем. Конечно, были и другие причины: возрастание интереса папарацци ко мне и моей партнерше. Это значило отсутствие свободы и интимности. Это меня беспокоило, потому что сам по себе я не очень общительный. Кроме того, у меня непростой характер. Когда я работаю, я не очень-то забочусь о своей личной жизни. Когда меня спрашивают, какая часть в «Господине Никто» была самой трудной, я отвечаю: роль отца. Потому что здесь у меня нет опыта.

Могу ли я рискнуть предположить, что твоя семья сейчас – это твоя группа? Вы проводите вместе месяца во время тура.
Да, это моя семья, и не только метафорически. Ведь барабанщик – это мой старший брат Шеннон. Здорово путешествовать с тем, кого знаешь вдоль и поперек. Мы всегда можем рассчитывать друг на друга. У нас одинаковые музыкальные вкусы. Мы любим Depeche Mode, Led Zeppelin, The Cure, Pink Floyd. Шеннон любит импровизировать и делать шоу. И мне нравится видеть реакцию публики.

Перед камерой ты этого не чувствуешь?
В кино ты просто часть машины, а на сцене – режиссер того, что там происходит. Энергия публики дает мне крылья. Это мой наркотик. Я не чувствую усталости. Конечно, ситуации бывают разными. Ты по-разному себя ощущаешь, когда выступаешь в Вембли и посреди пустыни перед солдатами в Ираке. Тогда ты понимаешь, что для этих ребят концерт – это единственный шанс отвлечься от того кошмара, через который они проходят каждый день.

Ты избегаешь твоих кинофанатов, но с удовольствием встречаешься с фанами 30 Seconds To Mars.
Говорить с людьми, которые чувствуют музыку – это одно, и быть объектом интереса таблоидов, которые охотятся за скандалами в личной жизни – это другое. Мы не можем не ценить людей из Японии или Мексики, например, которые знают наши песни наизусть.

Какую музыку вы играете? Как ты можешь охарактеризовать стиль?
Полька.

Прости?
Энди Уорхолл был прав, когда сказал, что клеймо – это не для людей. Но если честно, то мы играем прогрессивный метал.

Твой путь к счастью?
Я собираю сумку и еду в горы Колорадо. Один. Там я погружаюсь в красоту. Мне нравится быть на краю. Так близко к небу.